В прошлом интервью с Алексеем мы обсуждали, как биполярное расстройство выглядит с его стороны.
В этом интервью мы поговорили с его женой, чтобы узнать, как она выстраивает отношения с человеком, страдающим биполярным расстройством.
Сразу следует оговориться, что Алексей познакомился со своей будущей женой в период ремиссии, поэтому с острыми состояниями мании или депрессии она не встречалась. Кроме одного эпизода гипомании, о котором речь шла в прошлом интервью. Именно та ситуация и дала жене Алексея опыт соприкосновения с биполярным расстройством.
Несис-Михайличенко Элишева. Пальцы стучат.
Далее: Я - автор, Ж - жена Алексея.
Я: Вы вообще что-то знали про биполярное расстройство (далее - БР), когда начинали отношения Алексеем? Он говорил, что предупреждал вас.
Ж: Я наверное не сильно заостряла внимание на этом, не придавала значение. Алексей говорил мне про свою болезнь, но может он тоже не сильно акцентировал на этом внимание, как я помню. Меня это абсолютно не пугало, потому что я видела перед собой достаточно адекватного человека.
Когда мы познакомились, у него был депрессивный период, хоть это и не была глубокая депрессия, как он потом говорил. Он тогда вышел из больницы и был немного подавленный, возможно. Но я, как человек не знакомый с БР, не могла знать, какой он в нормальном состоянии, какой он в мании и какой в депрессии. Более подробно об этом я уже узнала, когда была беременна, потому что у него была мания, хотя как он и его врач говорили - это еще не был предел мании. Но для меня это был предел.
Я: Я понимаю так, что у Алексея весь период вашей семейной жизни была устойчивая ремиссия?
Ж: Да.
Я: И был буквально один эпизод, когда у него была гипомания, т.е. определенная форма мании? Это действительно только эпизод и в остальное время БР никак не проявляется или все же есть моменты, когда можно замечать какие-то особенности?
Ж: У нас жизнь делится на до и после рождения ребенка. До этого может быть и были какие-то вспышки, но складывалось такое ощущение, что он сдерживается, не дает себе сильно веселиться, к примеру. К примеру, если мы говорим про поведение в компаниях: в одних он открытый человек, общается, веселится, а в какие-то моменты вроде все хорошо, ничего не предвещает беды, но вдруг случается резкий перепад настроения. То есть до беременности я относилась к этому, как к простой смене настроения. Хотя как я понимаю, в его голове происходит много чего. Он даже сам мне говорит: пока ты в голове обдумала что-то одно, я уже миллион раз все передумал. Я его теперь понимаю, насколько быстро летают эти мысли и насколько их тяжело сдерживать и ими управлять.
В период беременности, которую мы довольно долго ждали, его так сказать “подбросило”, началась гипомания.
Я: Вы связываете этот приступ гипомании с беременностью?
Ж: Да, хотя еще до этого он стал интересоваться какой-то школой дыхания. Уже до беременности он стал рано просыпаться, заниматься этой практикой, ходил в саму эту школу. Он мало спал и при этом у него было много сил, энергии - его “перло”. Потом мы узнали о беременности и его “прорвало”: ему все стало интересно, ему нужно было заниматься всем. Я относилась к этому нормально и не связывала с БП.
Это были месяцы лета, потом его друг спросил у меня, давно ли Алексея колбасит.
Я его поведение связывала с тем, что человек радуется, у него поднялись силы. А потом он стал резкий (и на меня в том числе) и если у меня было противоречивое ему мнение - он мог вспылить на меня, мог конкретно крикнуть. Со временем агрессия росла и если что-то не шло по его плану, то он на меня срывался.
Я: Сколько это длилось по времени?
Ж: Пик агрессивности пришелся на сентябрь-октябрь (около 4 - 5 месяцев после начала). А в целом длилось с начала лета и до Нового года, когда дело пошло к депрессии. А потом уже началась именно депрессия, хоть я так понимаю - не глубокая.
Я: В чем выражалась эта депрессия?
Ж: Нет настроения, апатия, у него все было плохо. Я еле передвигалась (беременная), мы гуляли каждый день понемногу и во время этих прогулок он все на меня выливал, занимался самокопанием. Мне приходилось его постоянно поддерживать, говорить, что все пройдет, объяснять еще и позиции других людей. Я думаю, что ему это помогало и возможно он даже спасибо говорил.
Я: А вы по итогу как поняли, что это была форма мании? Вам кто-то что-то рассказал или вы просто смотрели на это, как на что-то невиданное ранее?
Ж: В то время, когда у него была эта гипомания, его родители рассказывали, что происходило с ним тогда, когда у него была мания гораздо более сильная. У него была идея, например, запустить один очень интересный проект. Самое интересное, что он реально договаривался со всеми и люди соглашались и они готовы были сотрудничать и помогать ему в этом проекте. В период гипомании, который я застала во время беременности, он он готов был уже открыть новый бизнес и развил по этому поводу кипучую деятельность.
Я: Он деньги какие-то брал на бизнес? У вас или еще где-то?
Ж: Он, я думаю, рассчитывал на то, что я дам денег (свои сбережения), но я как трезвый человек, которого новый бизнес пугает, и который понимает, что моих денег все равно не хватит для запуска, своих денег на бизнес не дала. Я была не согласна и говорила ему, что не готова.
Я: Вы это воспринимали как эффект мании или реальный бизнес проект? Какое у вас было к этому отношение?
Ж: У меня вообще была реальность потеряна, потому что у меня была долгожданная беременность, а муж начал творить какие-то чудеса. Может он конечно таким образом решил обеспечить наше будущее, но как-то я сомневалась и не верила, что это возможно сделать по многим причинам. Учитывая еще то, что я не специалист. Я просто была более приземленная и смотрела на это все реалистично.
Когда связывалась с родителями они говорили, что у него идея этого бизнеса является признаком первого этапа мании, потом у него начинается книгомания, когда он скупает все книги в магазине, грубо говоря. Был такой диалог, например:
Его мама: он такой-то бизнес хочет начать?
Я: да, хочет.
Его мама: а книги уже домой приносит?
Я: да, приносит.
Его мать: значит, началось.
Но тут с его стороны началась еще и агрессия, а не просто разного рода увлечения. Хотя я понимаю, что все эти гормоны его настолько поднимали, что ему нужно было куда-то эту энергию деть, и в конечно итоге это выливалось в агрессию, но для меня это все равно было страшно.
Я: Вы что-то предпринимали в этот момент? Алексей говорил, что в моменты мании критика полностью отсутствует и его уговорить обратиться за помощью невозможно.
Ж: Его терапевт как раз куда-то отъезжал в тот период. Я и его мама пытались с терапевтом связаться. И по итогу он увеличил ему дозу. Мы даже вместе приходили к терапевту и я сидела и ревела. Это выглядело так, что мы с Алексеем сидели разговаривали, а терапевт нас слушал.
Я: Это было как семейная терапия?
Ж: Да, но один раз. Тогда у Алексея гипомания немного уже пошла на спад, хотя он еще и не был в депрессии, но уже наверное повышенная доза лекарств подействовала. Я говорила со своей стороны, он со своей. Он хотел, чтобы я поддерживала все его идеи и была только за. А я не могла, потому что у меня внутри ребенок растет. И мне самой нужна была помощь.
Я: И когда у него это все прошло?
Ж: После депрессии. В декабре был переходный период - мании не было, было более ровное состояние. Депрессивное - не вспыльчивое. Потом весь январь и февраль мы, как я уже рассказывала, гуляли и я его слушала, а ближе к марту состояние выровнялось. Оно не было нормальным, к нулевой отметке не продвинулось, но было скорее легкое состояние депрессии.
Я: После того раза были еще такие эпизоды?
Ж: Мы конечно еще ругались, у него была агрессия, но это было наверное на фоне рождения ребенка: он бегал и переживал о нас с ребенком.
Были еще эпизоды с агрессивным состоянием, но это не связано с манией, мне кажется.
Я: Я правильно понимаю, что Алексей сделал все, чтобы оградить вас от этого состояния?
Ж: Ну к этому он сам пришел. Он сам пошел к терапевту, у него наверное был разговор по поводу увеличения дозы. Но его никто туда насильно не гнал - он делал это осознанно. В прошлых маниях он не соображал как и многие, что нужна помощь, потому что человеку хорошо. А в тот раз у него это была не сильная мания.
Я: Вы ведет какой-то специальный образ жизни или все как обычно? Есть ли какие-то ограничения в жизни с таким человеком?
Ж: Нет. Если он выпьет кофе, то у него появляется энергия и его колбасит. Алкоголь он и не пьет, потому что есть риск куда-то сдвинуть его состояние. Сигареты не курит.
Я: Представьте, что есть жена человека с биполярным расстройством, но он не лечится: не употребляет лекарства, никуда не ходит, у него агрессия (сильная). Что вы посоветуете делать как человек, который сталкивался с гипоманией, хоть конечно и не сталкивались с такого рода сильными ее проявлениями.
Ж: Тикать. Мне кажется, что женщина, которая живет с таким человеком, подвергает себя опасности. Если у человека агрессия (и если он ничего не хочет делать со своей агрессией), которую он не контролирует, нужно защищать себя.
Я: Потому что Алексей говорил, что в мании человека бесполезно просить что-то с этим делать. Нужно что-то говорить, когда у него фаза депрессии.
Ж: Ждать пока у него начнется период депрессии? Но когда закончится эта мания? Она может закончится и не очень хорошо. Чем раньше ее остановить, тем проще будет впасть в депрессию и не в такую, возможно, глубокую.
Я: Алексей же очень обаятельный в мании, когда она начинается. Он очень веселый, очаровательный, а вот вне мании он какой? Можно ли говорить о том, что женщине по кайфу, когда мужчина в неопасной мании? Есть ли позитивные моменты в мании?
Ж: У него мания случилась, когда я была беременная, то есть у меня организм был совсем не в том состоянии, как у обычной женщины, поэтому я наверное не почувствовала все это. Если бы это было в другой ситуации, то я бы смогла наверное, нормально ответить на этот вопрос. Он сам говорил, что у него сексуальное желание больше в такой период, он и на девушек смотрит больше и т.д.
Я: Что вы считаете необходимым донести до людей, у которых мужья и жены с биполярным расстройством?
Ж: Мне кажется, что у каждого своя ситуация и в какой-то мере еще важно то, насколько крепки отношения. А советую я одно - понять и простить.
Хорошо, что БР проходит. Хоть я и понимаю, что бывают люди, у которых ремиссии маленькие, или их может вообще не быть, или быть только депрессивные периоды или только с маниакальные. Но слава богу, у Алексея все прошло и утихомирилось.
Я сейчас после того случая стала более внимательной к его состояниям, не то, чтобы контролирую, но все равно смотрю. Пока все хорошо. Но я уже начеку, потому что тогда в первый раз это было для меня сильным потрясением. Сейчас все спокойнее, может, потому что в семье все хорошо, ребенок растет. С тех пор я стала больше зависеть от настроения Алексея. Теперь, если я вижу что он недоволен (на ровном месте), то я впадаю в такое же состояние и я тоже недовольна. Наши отношения стали зависимыми, что меня печалит. Я завишу от его настроения и мне от этого плохо.
Я: Зависимость появилась от страха? От чего?
Ж: Скорее, да, от страха, когда он был сильно агрессивен.
Я: Что значит сильно агрессивен? Он орал, дрался?
Ж: До рождения не дрался, а вот после мы пару раз подрались, не серьезно конечно (может он больше защищался). Но во время беременности он много орал, я узнала много новых некрасивых слов в свой адрес, обзывательства. Для меня это было настоящим потрясением.
Я: Вы сами обращались за психологической помощью?
Ж: Нет.
Я: Считаете нужным это сделать сейчас?
Ж: Сейчас все нормально, поэтому нет. Тогда квалифицированный психолог мог бы помочь, но мне было с кем поговорить. Я очень много говорила с его мамой, которая хорошо все понимала и знала.
Я: А родители раньше предупреждали о таких вещах или нет?
Ж: Подробностей я не знала. Была просто информация о том, что у него заболевание, но как оно проявлялось, я не знала. И нет никаких более реалистичных фильмов, чтобы можно было посмотреть и действительно увидеть и понять, как это выглядит.
Я: Как бы вы отнеслись к тому, чтобы к вам обратились за помощью люди, которые живут с мужьями или женами с биполярным расстройством? Смогли проконсультировать?
Ж: Поделиться опытом и выслушать - да. Потому что, если бы со мной в тот период пообщалась женщина с такой же ситуацией, то мне было бы наверное легче. Если такого рода поддержка кому-то поможет, то да.
